Красавица Леночка: обаяние Зла - Страница 35

На ярмарке же Джонни начитался вдоволь. Разве что ноги затекли — читать приходилось стоя, и больные вены давали о себе знать. Интересных книжек было много, однако, поскольку средства у Джонни, как всегда, были ограничены, он смог купить лишь одну, представлявшуюся ему особенно полезной с практической точки зрения. Издание называлось медицина то ли для чайников, то ли для полных идиотов.

К сожалению, систематически изучать её у Джонни не получилось, так как половина слов в ней были ему незнакомы (в основном анатомические и прочие термины), а когда он всё же пытался читать, в основном описания симптомов, ему становилось настолько страшно, что он не мог продолжать. Однако Джонни всё же отыскал кое-что полезное для себя в этой книжке. Так на странице 247 там было написано: «Имеется очень мало свидетельств в пользу популярной точки зрения, согласно которой стресс вызывает ишемическую болезнь сердца. В то же время, нет сомнений, что стресс может усугублять симптомы уже развившегося заболевания сердца». Это, по крайней мере, звучало более оптимистично, нежели то, что Джонни прежде встречал на эту тему.

Джонни прекрасно понимал, зачем Варвара и ей подобные писали о профилактике и лечении различных заболеваний «силой мысли». Скажем, при медикаментозной терапии пациента сложно обвинить в нарушении протокола лечения. А потому гораздо проще выяснить, помогает ли на самом деле «чудодейственное» средство, или нет. В случае же чисто «словесной» терапии и профилактики заболеваний куда проще «перевести стрелки», свалив вину на больного. Если что, «целитель» всегда может заявить, мол, пациент плохо работал над собой, у него в голове были неправильные мысли, и так далее.

Джонни также мог честно, положа руку на сердце, утверждать, что не соглашался с Иринкой и прославляемой ею гуру Варварой вовсе не потому, что та и другая были женщинами. Да, у Джонни действительно имелись некоторые предрассудки относительно способности женщин иметь серьёзные познания в области медицины или в любой другой сфере человеческого знания. Однако, несмотря на это, из всех людей, посвятивших себя исцелению других, наибольшее восхищение и уважение вызывала у него именно женщина. Когда Джонни, путешествуя по инету, впервые наткнулся на упоминания о ней, он не мог не отметить для себя, какая у неё удивительная фамилия: её звали Маша Ангелл или как-то наподобие этого, именно так, с двумя л на конце. Однако неизмеримо больше Джонни был поражён тем, насколько её взгляды на медицину, здоровье человека и разумные методы лечения были созвучны его собственным не только в познавательном, но и в высоком человеческом смысле. Маша стала олицетворять для него врача с большой буквы.

Правда, насколько понял Джонни из её краткой биографии, работать непосредственно с пациентами Маше так особо и не довелось: Сначала она долго училась потрошить трупы, работая патологом, а потом вышла замуж и родила двоих детей. А после «декрета» стала работать в медицинском журнале. Когда же Машу оттуда попёрли, она стала много выступать в разных местах, рассказывая людям о том, каким должно быть здравоохранение, основанное на подлинном знании, а не обмане людей ради выгоды. Которое будет помогать всем нуждающимся, а не только богатеньким.

Маша писала об этом так: «Здравоохранение — это потребность, а не удобство; оно должно распределяться согласно потребности. Если ты очень болен, ты должен получать его много… Это должно рассматриваться как личная, индивидуальная потребность, а не удобство, которое распространяется подобно другим удобствам на рынке… Именно рыночная идеология сделала систему здравоохранения столь ужасной».

Джонни обеими руками поддерживал Машу в том, что здравоохранение, подобно образованию — это то, чем достойное общество обеспечивает каждого. И прекрасно понимал, что в условиях суровой российской реальности всё обстоит иначе. Здесь, говоря словами Маши, словно в стране третьего мира: для богатых всё замечательно, для почти богатых — тоже неплохо, а для бедных… а кому какое дело до бедных?

И без того полное трудностей бытие людей с низким социально-экономическим статусом дополнительно усложнялось, когда, пытаясь поправить слабое здоровье, они попадали в капканы шарлатанов, торговавших своих словоблудием. Теряя при этом не только время и нервы, но и драгоценное время, когда многим из них в принципе ещё могла быть оказана эффективная медицинская помощь. Люди с низким достатком также оказывались лёгкой добычей мошенников, делавших деньги за счёт здоровья других, из-за отсутствия у них серьёзного базового образования. В отсутствии фундаментальных знаний и достаточно развитой культуры мышления потенциальные жертвы попросту были лишены возможности адекватно критически оценить предлагаемые им услуги по их «спасению». И потому вынуждены были вкладывать последние скудные средства в опасные мифы.

В чём же заключался основной вред? Как писала об этом Маша, «наша вера в болезнь как прямое отражение душевного состояния по большей части является фольклором. Более того, вытекающее отсюда восприятие болезни и смерти как личной неудачи представляет собой особенно неуместную форму обвинения жертвы». Популярность таких установок и могущество сил, насаждающих их в массовом сознании, нашли своё отражение в огромном потоке гневных писем, полученных журналом, где работала Маша, после публикации её только что процитированной статьи.

Я была изумлена интенсивность дебатов, — заявила Маша в ответ на начавшийся ажиотаж. «Как будто я атаковала материнство и счастье. Похоже, люди хотят верить, что то, как мы думаем, имеет значение для нашего здоровья, что у нас есть власть контролировать могущественные и пугающие вещи. Но это всё равно как исполнять танец дождя». Как считала Маша, «в утверждении, что твоё отношение способно вылечить болезнь, есть нечто биологически совершенно невероятное. Это огромная самонадеянность — воображать, что твой разум столь могуществен».